Этот журнал в основном посвящен токсичной благотворительности. Я рассматриваю как отдельные случаи или проекты, так и явление в целом, разбираюсь, чем именно ядовитый аналог отличается от оказания безвозмездной помощи нуждающимся.

На данный момент благотворительность является не только быстрорастущей отраслью, но и формирует своеобразный дискурс. И мне интересно как что это за дискурс, так и куда он может развиться. Мне интересны участники проектов, их мотивации, результаты их деятельности как на уровне общества, так и на уровне межличностных взаимодействий.

За последние годы проект разросся. Изначально объектом моего внимания были в основном сборы в социальных сетях, однако позже я выявила смежные темы, показывающие взаимопроникновение важных социальных тенденций. Именно так, следуяя за объектами моих изначальных наблюдений я пришла от рассмотрения спасения заведомо неспасаемого к спасению нерожденных.

Из моего блога вы можете узнать, что такое токсичный сбор, какие методы используют его организаторы и к каким результатам приводит участие в подобных инициативах. А так же увидеть, к чему приводит помощь без раздумий и чем заканчивается пренебрежение реальностью для достижения идеала. Ну и заодно ознакомиться с историей вопроса: о явлении я пишу с 2011 года.
Сразу предупреждаю: если вы искренне верите, что благие намерения на входе в ситуацию искупают любые косяки, а последствия действий и бездействий придумали злые нехорошики, мешающие людям творить добро, вам в моем блоге не понравится.

Данный блог явлется единственным местом обитания некоммерческого проекта "Токсичная благотворительность". К иным проектам борьбы с "токсиком" в чем-бы то ни было я отношения не имею, что они подразумевают под "токсичной благотворительностью" не знаю и ответственности за них не несу.
UPD. С лета прошлого года у меня есть свой микропаблик ВКонтакте, но он больше для ссылок, репостов и маленьких заметок на полях. Все то, что как-то странно тащить в ЖЖ, потому что "ссылка и три строчки комментария" немного не для Живого Журнала. Вот он - "Токсичная благотворительность и не только"

Если вы хотите связаться со мной - оставляйте комментарий под этой записью. Так будет надежнее, чем через личные сообщения.

Теги проекта:

токсичная благотворительность - основной тег проекта. Им маркированы большинство постов, написанных по теме, как иллюстрирующих общие тенденции, так и описывающие какие-то отдельные ситуации.

капля ртути - история о том, как спасюки пытались выйти на авансцену борьбы за добро, создать благотворительный фонд, объединяющий всех собирателей вКонтакта, и как все кончилось детскими смертями и исчезновением средств.

Юля Макарова - история о девочке, которую никто и не собирался лечить.

Принцип трансформатора - о благотворительном проекте Мити Алешковского "Такие дела" - "Нужна помощь.ру"

непрощайматвей - история о том, как токсичная благотворительность превращается в политику, и о выгодах приемных семей

свиноволки - история сбора у неформалов

мадонны двора чудес - текущий цикл, о связи между благотворительностью и репродуктивным насилием.

семь пятниц на неделе - юмор. в основном черный.


Микроциклы:

Роди и откажись, что случается, когда вместо аборта женщина выбирает роды и отказ.

Роди и отдай церкви, реализация инициативы Патриарха по спасению нерожденных на практике.

Отдельные посты:

Токсичный сбор & мошеннический: есть ли разница?

Признаки токсичного сбора - 2018, самая последняя версия
Как отличить недобросовестный сбор помощи с разбором на примере Феденьки Глазкова
Как отличить недобросовестный сбор помощи, версия расширенная, дополненная и с иллюстрациями


Личная техника безопасности
Еще о технике безопасности и перспективах развития отрасли



Благотворительность: социальные аспекты
И раз, и два, иллюстрация к тезису от Благотворительного Лохотрончика Марафончика

Капля Ртути и ее проекты - тут можно узнать, как зародился Благотворительный Лохотрончик Марафончик
"Второй этап" Благотворительного Лохотрона: часть 1, часть 2
МедИКсперты Благотворительного Лохотрона

Конец Капли жизни: Дикий, он же черный, публикация Коммерсанта

Сказ о том. как злые скептики в нежные спасючьи души плюнули - на примере сбора из группы Нелли Гуровой.

Ретвиты политиков и их политические результаты
Спасюки и уважение: часть первая, часть вторая
В защиту родителей

Угадай причины, с чего начинается токсичный сбор

Сказка не на ночь, нервным, беременным и чувствительным не читать

Как спасюки правду искали. Сетевая благотворительность, главное не принюхиваться
Часть 1, часть 2, часть 3

Выбор клиники в картинках

Марьям Рахимова, заметки на полях: часть 1, часть 2, часть 3, часть 4

Светлана Агапитова и сетевые сборы. Как Пуджик Уполномоченному по правам ребенка неудобные вопросы задавал и не получил ответа:
1. Немного о машине времени
2. Светлана Агапитова и сборы в социальных сетях
3. Светлана Агапитова и сборы в социальных сетях -2

Отлупи ребенка - научи добру!

Синдром Мюнгхаузена по доверию

Двор чудес во вКонтакте

Токсик в усыновлении

Феденька Глазков: итоги громкого сбора.
Часть 1, часть 2, часть 3

История Темочки Белова и ее логичное завершение

Демонстративное потребление как причина сетевых скандалов

Дети в сетевой благотворительности: куда ведут обманутые надежды
Дети в благотворительности: и вот прошло два года

Благотворительность и эффективность
Что подрывает доверие: токсичная благотворительность или разговоры о ней?

Сбор на Варю Кошубу, и логичное продолжение: Мифы и убеждения спасюков

Благотворительный фонд Русская Береза: подайте на домработницу!

Мифы и убеждения спасюков про деньги на примере сбора До

Конец истории со свиноволками и сбором на Сашу Мендель

Благотворительность как отрасль: к чему мы идем?
Часть 1, Часть 2, Часть 3, Часть 4

"Солнце в ладошках" - бизнесмодель функционирования спасючьего фонда

Мифы в благотворительности: развеем старые, созданим новые. Полемика с Антоном Носиком

Ложные надежды: как спасюки теряют веру в волшебную заграничную медицину

Спасюки и политика
Кк устроить акцию гражданского протеста бесплатно и безнаказанно.
Часть 1, Часть 2
Новый пролетариат - женщины

Вот и настал дивный новый мир, в котором понятия "заработал" и "выпросил" окончательно смешались, а медийность и продаваемость истории стали залогом и выживания, и сохранения уровня жизни.

Две практически параллельных истории.
Маленькая девочка из Кузбаса со страшным диагнозом. Семья открывает безотчетный сбор в социальных сетях сразу, едва узнав о диагнозе. Сперва хотят в Южную Корею, ведь клиника выставила счет всего на 11 миллионов рублей, потом включают мозг, понимают, что эту сумму просят только для начала разговора и все же едут в Москву, лечиться по квоте.
Потом был сбор на операцию в Мюнхене, возвращение, прогрессия заболевания, решение собирать на продолжение лечения в Германии и массовая истерика в социальных сетях. В итоге девочку, проходящую лечение в Москве, посетил руководитель региона. И, по непроверенным слухам, настолько проникся бедой ребенка, что на одном из совещаний с руководителями местных предприятий убедительно попросил их помочь ребенку из личных средств. Нужная сумма в итоге собралась за три недели, а других больных детей в регионе наверное нет.

Отчитывались ли родители по сбору в группе в ВК? Нет, отчетность появилась только после небольшого скандальчика. Она до сих пор не полна: документы об оплате рекламной кампании по продвижению сбора, о которой упоминал отец, так и не выложены. Да и счета родителей, на которые велся сбор, до сих пор не закрыты, и, значит, можно предполагать, что поступления продолжаются до сих пор. Но вот отчитываться за них уже не надо жаже по правилам ВК.

Разумеется, на волне массового обожания родители девочки уверились, что они и их ребенок самые лучшие и уникальные, и именно поэтому так быстро собрали нужную сумму. Теперь им можно все. Все должны входить в положение и учитывать их особость. И значит, можно опоздать на посадку в аэропорт на несколько минут и тут же купить за счет пожертвований новые билеты, выкинув не пригодившиеся старые. Можно и допустимо натравить поклонников на человека, задавшего в группе стандартные вопросы по отчетности. Приемлемо забанить родителей детей с аналогичным диагнозом, тоже в свое время собиравших в сети и не видевших проблем потратить полчаса в день на выкладывание выписок во время сбора. Злые они, нетерпимые, папу плохо поддержали.

Вторая история завершилась буквально вчера.
Инстадива с 700 тысячами подписчиков решила открыться миру, показать фотографии своего сына с гигантским невусом и собрать деньги на лечение в Израиле. Блог у дивы коммерческий, с классическими фото "сладкой жизни", бесконечной вереницей брендов и поездок во всякие интересные места. Инстадива является амбассадором крупной торговой марки и сотрудничает с другими брендами на постоянной основе. Стоимость одного рекламного поста в подобном блоге от 50 до 200 тысяч, бывает их до трех в месяц. Как рекламные площади подобные проекты используют и сториз, и тоже отнюдь не бесплатно. Дива продает подписчицам сказку об элитном потреблении и сладкой жизни.
И вот у нее родился больной ребенок, никак не вписывающийся в мечту двадцатилетних девочек о семейном счастье.

Что делать? Конечно, фотошопить ребенка! А когда станет понятно, что нет, само не рассосется, болезнь будет принята, найдено место для лечения - раскрыться перед миром и объявить сбор средств.

Интересно, что инстадива в своем обращении к читателям пишет, что на лечение ребенка нужно 30 млн рублей. Но если зайти на сайт фонда, который ей помогает, то можно обнаружить сбор на на 2 млн 700 тысяч на этого же ребенка. Таким образом, сумма к сбору для подписчиков в десять раз больше суммы из счета для фонда. И если быстро найти 30 млн может быть затруднительно для семьи среднего и нижнего высшего класса, сумма вызывает оторопь и ужас, то 3 млн звучит отнюдь не так угрожающе безнадежно. То есть перед нами сознательная манипуляция чужими страхами ради своей выгоды.

И бог бы с ним, со сбором на лечение. Убеждение "я не обязан лечить своего ребенка за свой счет, общество мне должно и обязано" встречается куда чаще, чем принято считать. Да и чувство собственного достоинства, предполагающее обращение за благотворительной помощью, когда ресурсы семьи полностью исчерпаны, давно уже рудимент и атавизм. Выворачивать личное наизнанку на потребу публике в мире блогов и реалити-шоу тоже давно норма.
Но инстадива собирала средства не только на лечение, но и на проживание в Израиле. И ведь ей не нужно отказываться от работы, как это происходит в обычном случае. Мама бросает работу учительницей, папа пашет за двоих... Продавать в Инстаграме образ жизни можно и из Израиля, а продажа рекламы в подобном блоге вполне позволит оплачивать проживание, питание и пресловутые памперсы для детки.

Фонд, предоставивший свои счета под сбор, тоже не так прост, как кажется на первый взгляд.
В свое время он вырос из истории Темочки Белова. У мальчика был синдром Краббе, по возрасту для трансплантации он уже не подходил, но сбору это не мешало, ведь в России врачи-убийцы, которые ничего не понимают в лечении лейкодистрофий и дают плохие рекомендации. В Израиле, как выяснилось после совершенно бесполезной поездки, с медициной тоже все не очень. Маме посочувствовали и подтвердили рекомендации российских коллег. И только немецкие шарлатаны согласились спасти ребенка. Через три дня после возращения из Германии годовалый мальчик умер, научив, осветив, объеденив и так далее. Собранные деньги рассосались, родня ребенка оценила коммерческий потенциал торговли личным горем и открыла свой фонд.

Что же объединяет оба этих сбора?

Они оба для самых лучших и уникальных.

Как верно написал кто-то из поклонников девушки, мы, мол, скидываемся на то, чтобы семья не меняла свой образ жизни. И значит, вполне допустимо одной рукой просить подписчиков дать копеечку, ведь любая сумма спасет, а другой спрашивать, как им нравятся парижские снимки новой сумки Шанель, сделанные новым айфоном последней модели. Оскорбится на вопросы по отчетам и тратам — тоже, потребовать не считать чужие деньги и убраться из чужой жизни, которую до того изо всех сил совали тебе под нос.

К нам пришел дивный новый мир, где важно не быть, а казаться. Где медийность решает, получишь ли ты какую-то помощь или нет, и структуры и проекты, уважающие прайвеси своих подопечных, их неготовность выворачивать трусы на потребу публике, всегда будут в проигрыше.

Это мир, в котором у ребенка, не нужного своим родителям, которого невозможно использовать для сбора денег, нет шансов. Ты родился третьим сыном у шестнадцатилетней цыганки, всей любви которой хватило только на то, чтобы сделать тебе свидетельство о рождении и отнести в райбольницу? Ты умрешь, система помощи рассчитана на сборы для милых девочек с широкой улыбкой и прозрачными голубыми глазами.

Это мир, где богатые просят финансовой помощиу бедных. И чем дальше, тем больше ситуация в сетевых сборах напоминает описание империализма социалистами позапрошлого века: бедные становятся еще беднее, а богатые еще богаче. Просто потому, что медийность тоже стоит денег.

Выгодоприобретали сложившейся ситуации очевидны.
Это и власти, которые могут не решать социальные проблемы, продолжая осваивать налоги. Есть возможность собрать деньги в сети? Можно ничего не делать с инвалидами, не заниматься их трудоустройством и социальной интеграцией, пусть побираются. До упора сопротивляться внесению дорогостоящих лекарств в ЖНВЛП, пусть собирают в сетях, да и бабы новых нарожают. Уменьшать количество бесплатных реабилитаций и их качество, уничтожать первичное звено и разгонять уникальные институты.

Это и сотрудники фондов, которые, как известно, тоже хотят кушать. И в лучшем случае они честно пытаются помочь своим подопечным, выступают в роли правозащитников для пациентов и социально незащищенных граждан, а в худшем только предлагают свои счета для перекачки денег и возможности рекламы сбора в ВК.

Это и сетевые волонтеры, прикручивающие свои реквизиты или работающие за процент от сборов. И SMMщики, перешедшие в этот сектор экономики из реальной после 2014 года. Их задача заставить вас незадумываясь открыть кошелек.

Это и родители больных детей. Они нашли легкий источник дополнительного дохода, зачастую в разы превышающий их привычную зарплату. Они не видят ничего плохого в попрошайничестве и не считают, что чем-то обязаны жертвователям. Они же уникальные, им нужны айфоны и шубы, а отчеты по тратам смотрят только записные сволочи. Замечу, что полное и своевременное предоставление отчетности это уважение и к себе, и к донаторам. Пока человек безотчетно собирает деньги, он ничем не отличается от нищего на паперти.

И даже жертвователи получают свою часть выгод. За 100 рублей они покупают иллюзию, что к ним тоже придут на помощь в случае беды и готовы разорвать любого, кто на эту иллюзию покусится.

Кто в проигрыше?
Дети. Те самые, которым все вышеперечисленные якобы стремятся помочь. Именно дети оплачивают своими жизненными перспективами право взрослых играть в странные игры, густо замещанные на деньгах, эмоциях, самооценке, иллюзиях и праве на уникальность.

Впрочем, это совсем не важно. Общество сделало свой выбор. Хорошие и любимые публикой выживут. Плохих и неизвестных не жалко. Бабы новых нарожают.

Про добро и бабло: как в Интернете наживаются на больных детях и чужом сострадании
Валентин Алфимов и Антон Арасланов вместе со спецкором «Комсомольской правды» Диной Карпицкой и спецкором Русфонда Светланой Машистовой обсуждают, как родители и фейковые благотворительные фонды присваивают миллионы, собранные в соцсетях на лечение детей

Вспомнился тут один сбор.


Ребенка на фотографии зовут Толик Боровский. Об этом украинском мальчике много писали лет семь назад, как о "единственном в мире ребенке, родившемся без черепа", а в остальном совершенно нормальном и совершенно обычном.

Его появление стало сюрпризом для акушерской бригады: мать-наркоманка на учете по беременности не состояла и никаких перинатальных исследований не делала. Иначе Толик просто бы не родился: анэнцефалия это показание для прерывания на любом сроке по причине нежизнеспособности ребенка. Мать отказалась от мальчика сразу в роддоме, отец-наркоман тоже не заинтересовался отпрыском. Но появилась женщина, готовая взять Толика в семью, простая добрая тетка, какая-то дальняя родственница матери, уже воспитывавшая двоих детей, кровного и приемного. Так бы и осталась эта история примером вреда наркомании и необходимости регулярного посещения гинеколога во время беременности, но сперва Толиком и его героической опекуншей заинтересовались местные СМИ, а за журналистами на крыльях любви и веры в добро прилетели спасюки.

С точки зрения последних единственной проблемой Толика было отсутствие верхней части черепа. Информация, что по данным МРТ мозга у Толика считай что и нет, миллиметра три на все про все, спасюков ни в малейшей степени не обеспокоила. Они своим коллективным разумом решили, что мозг Толика находится в менингоцеле, кистах, заполненных жидкостью, а неврологи и педиатры врут и клевещут на такого замечательного и умненького мальчика.

И ВКонтактик, тогда еще не заблокированный у соседей, взорвался фотографиями Толика, рассказами о героических поисках зарубежной клиники и помоями в адрес украинских и русских врачей, не желавших верить в чудо и помочь настоящему бойцу и маленькому герою. Доктора-то все больше восхищались живучестью ребенка: благодаря хорошему уходу Толик прожил в разы больше, чем отпущено детям с таким диагнозом. Обычно новорожденные с анэнцефалией покидают этот мир в первые часы после рождения. Так что Толик, чье развитие к году было сравнимым с таковым у трехмесячного ребенка, вызывал у врачей искренний научный интерес, его опекунша уважение, а вот спасать и лечить малыша они почему-то отказывались.
Опекунша радовалась вниманию, брала памперсы и смесь для ребенка, подарки для других своих детей. Она с готовностью ходила на ток-шоу с бегущей строкой с реквизитами, но не форсировала сбор жалобами на беспросветность своей жизни, врачей не ругала и с зарубежными клиниками не переписывалась. В целом она производила впечатление женщины доброй, простой и очень вовлеченной в своих детей.

Кто же искал клинику для спасения Толика? Разумеется, этим занимались опытные украинские и русские волонтерочки. Еще они для удобства российских жертвователей щедро делились своими номерами телефонов и карточек Сбербанка. Ведь российским гражданам может быть сложно перевести деньги на карту Приватбанка, принадлежавшую опекунше, надо облегчить им жизнь и помочь сторублировать в правильном направлении.

В те далекие годы особой популярностью у сетевых спасателей пользовался Сингапур. Именно туда старались отправлять безнадежно больных за якобы гарантированным исцелением. Там и нашелся врач-кудесник, готовый помочь единственному в мире Толику с пересадкой черепа и спасти ребенка от неминуемой гибели из-за его, черепа, отсутствия. Им стал доктор Ансельма Ли. На минуточку, онкогематолог. И хороший онкогематолог, с публикациями и научными разработками. Но разве специализация в другой области медицины может служить препятствием, если единственному в мире пациенту нужен новый череп! Впрочем, доктор Ли тоже был весьма скептично настроен относительно необходимости лечения Толика, его перспектив и физической возможности привезти ребенка в Сингапур. Но эту часть письма жертвователям просто не стали переводить, ограничившись счетом, и забанили всех, кто его мог прочитать в оригинале и перессказать другим. Чтобы, значит, своим скептицизмом не портили атмосферу добра и не смели сомневаться в том, что в неполный год ребенок с водой вместо мозгов читает наизусть стихи Чуковского, поет и пляшет. И что его обязательно спасет онкогематолог Ли в чудесном и волшебном Сингапуре.

Раз есть счет, сбор можно раскручивать, и посты про Толика разлетелись не только по спасючьим группам помощи заведомо обреченным, но и по пабликам для беременных и молодых мам. Чтобы они, значит, проникались опасностью родить такое и срочно выкупали у судьбы благополучие своих детей, спасая милого Толика. Сетевые феи рыдали, объснялись малышу в любви и жаждали расцеловать все его кожаные наросты. Почему-то именно они вызывали наибольший восторг у спасючек. Не побоюсь этого слова, даже экстаз. И, разумеется, делали репосты, ставили лайки и сторублировали на мегафон и Сбербанк.
Но судя по всему, верили в победу они слабо, молились недостаточно истово, да и вообще жадничали. Чуда не случилось, и единственный в мире младенец, которого хотели спасти от анэнцефалии пересадкой черепа в Сингапуре, умер. Если верить сетевым волонтерочкам на слово, к тому времени из заявленной к сбору суммы тогда была собрана едва треть.

Феи продолжили рыдать, ваять коллажи с фотографиями ангелочка и признаваться ему в любви. Еще восторженные дамы вспоминали рассказы, как Толик любил стихи и читал их наизусть, как почти научился ходить, как задувал свечку на именинном пироге, и как загубила мальчонку трижды проклятая украинская медицина.
В группе Толика в память о нем начали спасать репостами и лайками других детей, а собранные деньги как-то рассосались.

А я сделала из истории несколько выводов.
Во-первых, журналисты, просящие финансовой помощи, информацию не проверяют, ибо не компетентны.
Во-вторых, сбор можно устроить вокруг любой истории. Чем трешовее, тем больше будет эмоций, СМИ, и, как следствие, переживающих фей со ста рублями на мегафон.
В-третьих, при известной настойчивости и активности найти клинику, которая выставит счет, можно всегда.
В-четвертых, умиляться уродству, восхищаться им, испытывать эмоциональный подъем при его виде это психопатология. И она никак не связана с желанием помочь этому самому ребенку, при виде фотографии которого сетевая фея испытывает восторг.
В-пятых, сетевая фея видит в истории только себя и свои чувства, и именно ради них идет в сбор. Так что любой, кто пытается отнять у нее возможность восторженно переживать в окружении единомышленников, окажется для нее подлым врагом, мешающим получить кайф. И ненависть к тому, кто этот самый кайф обломал, ткнув носом в жестокую реальность, сторублевая фея будет носить с собой годами, перебегая из сбора в сбор.

Помощь может начаться с эмоциональной вовлеченности. Но без включения головы вместо эффективного решения заявленной проблемы получится очередная кормушка для мошенников и история для моего блога "Токсичная благотворительность".

А началось все с принудительной благотворительности в школе и заявлений, что если местные жители против, то именно у них под носом и надо строить Культурную прачечную. До этого был скандал с 57 школой и обвинения в адрес тех, кто вымел мусор из под ковра. Теперь идеи о строке в платежках за ЖКХ и разговор с журналистами в неповторимом стиле то ли спасюка, то ли номенклатурного работника, твердо уверенного, что неприятные вопросы могут задавать исключительно бездельники и дешевки.



Источник

А вот тут видео: https://vk.com/video-149640432_456239033

Полиция Ноябрьска возбудила дело уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 159 УК РФ «Мошенничество» в отношении Алексея Степанова. Ждет ли его новый срок?

Вообще этот текст должна была писать не я. О мошеннике Степанове на протяжении многих лет писал Виктор Владимирович Костюковский. О нем, о других жуликах и мародерах. Но Виктора Владимировича больше нет с нами, а Степанов вот он, колесит по стране, обманывая легковерных. И значит, рассказать о новых подвигах Степанова придется кому-то другому. И в этот раз этим человеком стану я.


Русфонд уже четырежды писал о мошеннике Алексее Степанове (в июне 2014-го , в июне и июле 2016-го, в сентябре 2017) Чем только этот прохиндей не занимался. Он путешествовал по стране, выпрашивая деньги на лечение несуществующих детей. Он создавал сайты выдуманных фондов и копировал информацию у настоящих. Он выдавал себя за испанского клоуна Мая и продавал липовые билеты на театр клоунады “Лицедеи”. И если за клоунаду он получил срок, то за благотворительные подвиги ему годами ничего не было. Но в 2016 году его наконец задержали в Чечне и отправили в колонию общего режима на три года. Правда, не только и не столько за мошенничество. Два года из трех Степанов получил за сопротивление при аресте.

Наивно ожидать, что профессионального неоднократно судимого мошенника может исправить колония. Виктор Владимирович в своей последней статье предположил, что едва освободившись, Степанов вернется к привычному преступному ремеслу. Так и вышло.

Март 2019 года. Ростовская область. В общественном транспорте появляется лысый потасканный мужик с коробкой для пожертвований и историей про больного сына, нуждающегося в дорогостоящей операции в Израиле. Его рыдания были настолько убедительны, что местные общественники вместо проверки информации и запросов в больницы и фонды, упомянутые в листовке “отца”, стали призывать горожан помочь четырехлетнему мальчику. Они распространяли информацию, делились чужой бедой с друзьями в социальных сетях, клеили листовки, сопереживали… Пока наконец не догадались заглянуть на официальный сайт фонда “Счастливый мир” https://blagotvoritelnyi-fond.ru/ , который якобы помогал ребенку, и не обнаружили, что такого подопечного у фонда нет и никогда не было. Как только у добровольных помощников появились вопросы, мошенник перестал выходить с ними на связь и покинул город. Общественники и пострадавший фонд молчать не стали и привлекли к истории афериста внимание журналистов Первого канала и региональных СМИ.



Середина апреля 2019 года. Толстый лысый мужик с коробкой и листовкой ходит по автобусам Череповца и Челябинска. Впрочем, в этих городах он надолго не задерживается и перебирается в город Ноябрьск. Благодаря сюжетам на телевидении мошенника начинают узнавать на улицах и в автобусах, в местных пабликах и группах публикуют его фотографии и призывы не давать денег аферисту.



И Алексей Степанов сделал ход конем. Он заявил, что никакой он не мошенник, а жульничал исключительно добра ради - праздник детям-сиротам хотел подарить. В конце концов, если люди готовы давать деньги человеку, которого впервые в жизни увидели в автобусе, почему бы им не поверить в добрые намерения профессионального мошенника?



Самое печальное, Степанов не соврал. Он действительно пришел в детский дом с подарками и устроил праздник, очаровав руководство детского дома так же, как десять лет назад сельских учителей. А потом, чтобы довести ситуацию совсем до абсурда, Степанов еще и записал видеообращение к добрым гражданам, рассказав, как на его взгляд фонды обманывают людей и призвав помогать непосредственно нуждающимся.

- Все благотворительные фонды имеют левых волонтеров, - заявил Степанов, - которые передвигаются по городам от имени этого фонда с ящичками, где в торговых центрах магазинах просят у вас помочь маленькому ребенку, которому необходима срочная помощь. Поверьте моему, слову фотографии этих детей так же вымышлены. На этих детей если и собирались деньги, они собирались давным давно, и все эти дети давным давно спасены и живут вполне благополучно. Но это еще одна очередная доходная часть благотворительных фондов. Поверьте моему слову, ни вы, благотворители, ни государство никак не сможете проконтролировать поступление средств в эти ящики, и что с ними делают волонтеры, вскрывая их, тоже никому не подвластно. Это еще одна часть, как я и сказал, дохода благотворительного фонда в собственный карман. Я не собираюсь больше заниматься помощью подобным благотворительным фондам, от лица которых я действовал, я не собираюсь каким-то образом обманывать людей. Вся моя деятельность, она была на оказание помощи детям-сиротам в детских домах. (тыц)

Конечно, не может не радовать, что Алексей Степанов так вот легко и непринужденно раскрыл схему, которой пользуются его коллеги по грязному бизнесу. Разве что фотографии и истории фонды-коробочники используют настоящие, в отличие от попрошаек. Прикрываются чужой реальной бедой, как Степанов попытался прикрыться сиротами. И Русфонд писал об одном из таких фондов, созданным неким Арсением Шепсом, тоже судимым за мошенничество, как и Степанов ( Недоликвидация, 1.09.2017 ) Во время проверки деятельности фонда “Спасение” были обнаружены нарушения, и его ликвидировали решением суда. Государство, вопреки заявлением Степанова, проконтролировать судьбу денег смогло. Впрочем, Шепс тут же зарегистрировал новый фонд с таким же названием, но это совсем другая история.

Совершенно очевидно, зачем вдруг Алексей Степанов решил кого-то разоблачать, да еще и оклеветал добросовестный и давно существующий фонд. Это такая попытка уйти от ответственности. Мол, это сотрудники фонда жулики и мошенники, а не он, годами бродящий по городам и весям с украденными фотографиями.

Но смотрите, как интересно получается.
Есть добрые граждане, готовые отдать свои кровно заработанные деньги первому встречному мошеннику. Есть общественники, бросающиеся спасать, не проверяя, кого и от чего. Есть полиция, интересующаяся таким вот собирателем только после сюжетов в СМИ. Что это? Виктор Владимирович назвал это легковерностью. Возможно, он был прав. Но нам кажется, что это безразличие. Добрым гражданам безразлично, куда пойдут их деньги - на водку мошеннику или на помощь ребенку. Они сделали доброе дело, получили свой плюсик в карму и забыли об этом ребенке, едва выйдя из маршрутки. Общественникам безразлична их репутация, поэтому они не проверяют, кому они помогают и в чем именно. Подумаешь, стали подручными мошенника. Полиции безразлично, что происходит у них под носом. Вот убьют, тогда и приходите. И это безразличие рано или поздно действительно начнет убивать. Ста рублей, отданных жулику, не хватит реальному больному, чтобы начать лечение вовремя. Общественнику не поверят, когда он попросит помощи помощи в настоящей беде. Полиции действительно придется описывать тело.

В своем обращении Степанов пообещал полностью прекратить свою деятельность. Но мы ему почему-то совсем не верим.
Шахты, Ижевск, Архангельск, Киров, Ноябрьск, Новый Угенрой, Большой Сочи… Куда Алексей отправится дальше? Может быть, в Оренбург? А может, в Новгород? Или в Вятку? Россия страна большая, городов в ней много, доверчивых и безразличных граждан еще больше.
Оглянитесь, Алексей Степанов может быть рядом с вами. Он обязательно появится там, где делают добро, не задумываясь.

Будьте бдительны! И не кормите мародеров.

Попался на глаза текст. Хороший текст, о судьбе женщин в войну, о том, как забывается и затмевается салютами в честь героев и военных подвигов память о ежедневном подвиге и ужасе, когда за тобой твои дети, старики. Когда на тебе их выживание, спокойствие того, кто ушел с оружием в руках.

И что-то в этом тексте меня зацепило. Долго думала, что именно.
Ради идеи женского сестринства автор поставила знак равенства между немецкими и советскими "простыми бабами". Мол, воевали мужчины, а вот горе у женщин было одно, ежедневный подвиг, страх перед чужаками или своими, могилы детей и ломающая хребет ответственность. Женщины по обе стороны фронта невинные жертвы зверств, и никак иначе.

И вот с этим я согласится не могу никак.

Тетка моей матери была остарбайтеркой. Она всю жизнь прожила одна, в маленькой комнате в коммуналке. Война стоила ей возможности родить. Часть той ее комнатушки есть и в квартире, где я живу. Кто такие остарбайтеры? Это подростки и те самые простые бабы, которых простые немецкие мужики сгоняли, как скот, грузили в вагоны и отправляли работать на благо Рейха. Не только на заводах и фабриках, но и в простых немецких семьях. По факту - рабы. Такие же, как в Римской империи две тысячи лет назад. Говорящая двуногая скотина, дети 12-16 лет, оторванные от семей и мам.
Мирные немецкие жертвы войны против подобной практики не протестовали, трудом свлавянских рабов радостно пользовались, не испытывая ни малейшего угрызения совести. Остарбайтеры работали на предприятиях таких гигантов как Хенкель, Опель, Фольцваген, BMW. Если верить историку Арсению Рогинскому, то органы госбезопасности ССР с 1918 по 1987 арестовали около 7 млн. человек. У немецких фашистов производительность была выше. В конце войны в Союз вернулись 5 млн 500 тысяч остарбайтеров. Население современного Петербурга...

Так вот. Мужчины моей земли заживо чужих детей не жгли, хоть и были патриархальны до мозга костей. Насиловали, да. И это военное преступление, но не такое, как взять чужого больного младенца и запихнуть его в сугроб под смех сослуживцев, и не давать бабе забрать, веселиться, смотря, как она бегает и воет. Но нет в Германии ни своих Хатыни, ни Большого Заречья. А Дахау есть, и там немецкие мужчины убивали чужих детей, чтобы вернуться вечером к своим любящим супругам. Женщины моей земли планы на пару гектаров чужой не строили. Женщины моей земли во время войны рабов не имели и чужих подростков "в помощь советских домохозяйкам" не воровали. И своих мужчин в чужую землю за рабами не посылали. Можно, конечно предположить, что советские женщины и хотели бы рабов и рабынь из немецкой земли, да злобные патриархальные мужики не подумали о своих бабах позаботиться, но что-то мне подсказывает, что не так дело было. И немецкие рабыни в домах советских колхозниц после войны не появились по какой-то другой причине. Может быть, по той, что не смотря на все испытания, наши мужики и бабы продолжали видеть в немцах людей. И нашли в себе силы не платить той же монетой семьям насильников, убийц и грабителей.

Гитлер был избран демократическим путем. До самой последней страницы немецкой истории он пользовался поддержкой и пониманием своих сограждан. Их устроила и Хрустальная ночь, и лишение гражданских прав евреев, и возможность их безнаказанно убивать.

Немецкие женщины не знали и сами были жертвами своих мужчин и общества? Ну, на мой взгляд, это заявление из серии, что бухгалтер Освенцима понятия не имел о зверствах, в преступлениях не участвовал и вообще только бумажками занимался. Он именно так оправдывался на суде. А жена казненного коменданта Освенцима искренне считала, что заключенным в ее доме хорошо работалось, она о них заботилась, а ее муж ничего плохого не делал, потому что очень любил ее и детей. И, если говорить про общественные настроения, в начале 60-х эта женщина во время суда поддержала коллег мужа, прислав им вязаный розовый свитер. Другие жены раздавали интервью, какие у них хорошие и добые мужья, и как они не могли участвовать во всех этих ужасах. То есть общественного осуждения и отвержения эти женщины не боялись. И, думаю, не будь советских и американских документов, не добейся Союз процесса над немецким руководством, то и сам факт преступлений отрицался бы. Не только участие любимых мужей и братьев, служивших в Освенциме, но никому не сделавших никакого вреда.
Нет, мы можем конечно, считать, что во времена Гитлера немецкие женщины были тварями бессловесными, не имевшими никакого влияния на происходящее, чей долг только пахать и страдать, пока мужики бряцают оружием. Но, по-моему, это куда хуже, чем думать, что они разделяют ответственность за внешнюю политику Третьего Рейха со своими мужьями, братьями и сыновьями. Считать так это объективация, лишение этих женщин субъектности и права на личную позицию. И, на мой взгляд, это куда страшнее. Поступок Магды Геббельс в других исторических обстоятельствах считался бы подвигом, и не надо его обесценивать, превращая ее в жертву обстоятельств и чужой злой воли лишь потому, что она женщина. Она верила в Рейх и имела право на этот выбор.

Мне не жалко молоденького немецкого мальчика, насмерть замерзшего в Сталинграде. Его туда никто не звал, сам пришел.
Мне не жалко мать этого мальчика и его сестру: они не сидели неделями и месяцами в городе, пока его сравнивали с землей. Перед ними не стоял вопрос выживания как нации, с ними не вели войну на уничтожение. Пока русская баба рвала жилы, спасая своих детей и стариков, немецкая фрау верила в Рейх, фюрера и свое право на русских рабынь.
И говорить о вынужденности, о невозможности сопротивляться, о необходимости понять и простить немецких ассов, растрелявших баржу с детсадовцами на Ладоге, разбомбивших поезд со школьниками под Лугой - это плевать на могилу участников "Белой розы", таких же молоденьких мальчиков и девочек. У первых было в руках оружие, но они, получается, ничего не решали. У вторых было только неприятие происходящего, но они боролись.

И, кстати, даже этот подход с поиском общего уже был. В первые недели войны наши солдаты еще верили в одураченного нацистской пропагандой доброго немецкого пролетария. И в то, что стоит Фрицу или Гансу объяснить, как именно его используют немецкие буржуи, как он немедленно повернет оружие против них и пойдет делать революцию. Иллюзии, что классовая близость имеет значение, развеялись довольно быстро. С сестринством и общей женской судьбой будет тоже самое, потому что помимо правды пола есть еще очень много разных правд, и классовая только одна из них.
Стоны про невинных пострадавших немок это стоны людоеда, у которого мальчик с пальчик вдруг спрыгнул со стола и воткнул вилку в живот. Горе-то какое, больно ведь, когда вилкой в живого человека тыкают. Только до этого людоед четыре года крошил родных и близких мальчика в салат, а его жена и дети этот салат с аппетитом ели, урча и чавкая от удовольствия.

Участвовать в чужом преступлении можно в разных формах. Соучастие, пособничество, подстрекательство. Немецкие женщины не приходили на нашу землю с оружием в руках. Но вот пособницами и подстрекательницами они были. И нет общего в исторической судьбе завоеванных и завоевателей, какого бы пола они не были.

Выбор у немецких женщин был. И они его сделали в 33 году, вместе со всем немецким народом. И разделили его историческую судьбу. Потому что выбора без последствий не бывает. Даже если ты девочка и хочешь платьюшко.

Вышла моя статья на Ридусе в продолжение истории с "Граблями благотворительности".
Читать по ссылке, ссылка под картинкой.

И свами радио удивительных историй из ЖыЗниЖывотных.

Кукусь избил жену до инвалидности. И... Собирает деньги на ее лечение! Он же раскаялся.
Дискуссия в БНК с первоисточниками

Веселые картинки мои.



( Read more...Collapse )