Этот журнал в основном посвящен токсичной благотворительности. Я рассматриваю как отдельные случаи или проекты, так и явление в целом, разбираюсь, чем именно ядовитый аналог отличается от оказания безвозмездной помощи нуждающимся.

На данный момент благотворительность является не только быстрорастущей отраслью, но и формирует своеобразный дискурс. И мне интересно как что это за дискурс, так и куда он может развиться. Мне интересны участники проектов, их мотивации, результаты их деятельности как на уровне общества, так и на уровне межличностных взаимодействий.

За последние годы проект разросся. Изначально объектом моего внимания были в основном сборы в социальных сетях, однако позже я выявила смежные темы, показывающие взаимопроникновение важных социальных тенденций. Именно так, следуяя за объектами моих изначальных наблюдений я пришла от рассмотрения спасения заведомо неспасаемого к спасению нерожденных.

Из моего блога вы можете узнать, что такое токсичный сбор, какие методы используют его организаторы и к каким результатам приводит участие в подобных инициативах. А так же увидеть, к чему приводит помощь без раздумий и чем заканчивается пренебрежение реальностью для достижения идеала. Ну и заодно ознакомиться с историей вопроса: о явлении я пишу с 2011 года.
Сразу предупреждаю: если вы искренне верите, что благие намерения на входе в ситуацию искупают любые косяки, а последствия действий и бездействий придумали злые нехорошики, мешающие людям творить добро, вам в моем блоге не понравится.

Данный блог явлется единственным местом обитания некоммерческого проекта "Токсичная благотворительность". К иным проектам борьбы с "токсиком" в чем-бы то ни было я отношения не имею, что они подразумевают под "токсичной благотворительностью" не знаю и ответственности за них не несу.
UPD. С лета прошлого года у меня есть свой микропаблик ВКонтакте, но он больше для ссылок, репостов и маленьких заметок на полях. Все то, что как-то странно тащить в ЖЖ, потому что "ссылка и три строчки комментария" немного не для Живого Журнала. Вот он - "Токсичная благотворительность и не только"

Если вы хотите связаться со мной - оставляйте комментарий под этой записью. Так будет надежнее, чем через личные сообщения.

Теги проекта:

токсичная благотворительность - основной тег проекта. Им маркированы большинство постов, написанных по теме, как иллюстрирующих общие тенденции, так и описывающие какие-то отдельные ситуации.

капля ртути - история о том, как спасюки пытались выйти на авансцену борьбы за добро, создать благотворительный фонд, объединяющий всех собирателей вКонтакта, и как все кончилось детскими смертями и исчезновением средств.

Юля Макарова - история о девочке, которую никто и не собирался лечить.

Принцип трансформатора - о благотворительном проекте Мити Алешковского "Такие дела" - "Нужна помощь.ру"

непрощайматвей - история о том, как токсичная благотворительность превращается в политику, и о выгодах приемных семей

свиноволки - история сбора у неформалов

мадонны двора чудес - текущий цикл, о связи между благотворительностью и репродуктивным насилием.

семь пятниц на неделе - юмор. в основном черный.


Микроциклы:

Роди и откажись, что случается, когда вместо аборта женщина выбирает роды и отказ.

Роди и отдай церкви, реализация инициативы Патриарха по спасению нерожденных на практике.

Отдельные посты:

Токсичный сбор & мошеннический: есть ли разница?

Признаки токсичного сбора - 2018, самая последняя версия
Как отличить недобросовестный сбор помощи с разбором на примере Феденьки Глазкова
Как отличить недобросовестный сбор помощи, версия расширенная, дополненная и с иллюстрациями


Личная техника безопасности
Еще о технике безопасности и перспективах развития отрасли



Благотворительность: социальные аспекты
И раз, и два, иллюстрация к тезису от Благотворительного Лохотрончика Марафончика

Капля Ртути и ее проекты - тут можно узнать, как зародился Благотворительный Лохотрончик Марафончик
"Второй этап" Благотворительного Лохотрона: часть 1, часть 2
МедИКсперты Благотворительного Лохотрона

Конец Капли жизни: Дикий, он же черный, публикация Коммерсанта

Сказ о том. как злые скептики в нежные спасючьи души плюнули - на примере сбора из группы Нелли Гуровой.

Ретвиты политиков и их политические результаты
Спасюки и уважение: часть первая, часть вторая
В защиту родителей

Угадай причины, с чего начинается токсичный сбор

Сказка не на ночь, нервным, беременным и чувствительным не читать

Как спасюки правду искали. Сетевая благотворительность, главное не принюхиваться
Часть 1, часть 2, часть 3

Выбор клиники в картинках

Марьям Рахимова, заметки на полях: часть 1, часть 2, часть 3, часть 4

Светлана Агапитова и сетевые сборы. Как Пуджик Уполномоченному по правам ребенка неудобные вопросы задавал и не получил ответа:
1. Немного о машине времени
2. Светлана Агапитова и сборы в социальных сетях
3. Светлана Агапитова и сборы в социальных сетях -2

Отлупи ребенка - научи добру!

Синдром Мюнгхаузена по доверию

Двор чудес во вКонтакте

Токсик в усыновлении

Феденька Глазков: итоги громкого сбора.
Часть 1, часть 2, часть 3

История Темочки Белова и ее логичное завершение

Демонстративное потребление как причина сетевых скандалов

Дети в сетевой благотворительности: куда ведут обманутые надежды
Дети в благотворительности: и вот прошло два года

Благотворительность и эффективность
Что подрывает доверие: токсичная благотворительность или разговоры о ней?

Сбор на Варю Кошубу, и логичное продолжение: Мифы и убеждения спасюков

Благотворительный фонд Русская Береза: подайте на домработницу!

Мифы и убеждения спасюков про деньги на примере сбора До

Конец истории со свиноволками и сбором на Сашу Мендель

Благотворительность как отрасль: к чему мы идем?
Часть 1, Часть 2, Часть 3, Часть 4

"Солнце в ладошках" - бизнесмодель функционирования спасючьего фонда

Мифы в благотворительности: развеем старые, созданим новые. Полемика с Антоном Носиком

Ложные надежды: как спасюки теряют веру в волшебную заграничную медицину

Спасюки и политика
Кк устроить акцию гражданского протеста бесплатно и безнаказанно.
Часть 1, Часть 2
Новый пролетариат - женщины

И свами радио удивительных историй из ЖыЗниЖывотных.

Кукусь избил жену до инвалидности. И... Собирает деньги на ее лечение! Он же раскаялся.
Дискуссия в БНК с первоисточниками

Веселые картинки мои.



( Read more...Collapse )

ФБ гудит. Подопечных фонда "Волонтеры в помощь детям-сиротам" лишили родительских прав на четверых детей.



Фонд "Волонтеры в помощь детям-сиротам" помогает семье с 2012 года и даже сделал в 2013 ремонт в квартире.
Поскольку мама и папа - выпускники детского дома, и не приспособлены к жизни по причине, в которой не виноваты, мы помогаем им наладить быт, в первую очередь, ради детей, чтобы они не оказались в интернате, как это произошло с их родителями."

( Фотографии до ремонта и послеCollapse )

Казалось бы, вот оно счастье. Быт семье наладили, живи, радуйся, расти детей.

Прошло шесть лет. Квартира не просто вернулась в исходное состояние бомжатника, но и обзавелась четвероногими обитателями. На данный момент в ней живут, помимо людей, еще и около 50 животных: 20 собак, 24 кошки, многочисленные кролики и несчитанные полчища тараканов.
Как это выглядит, можно посмотреть в передаче "Мужское и женское" и порадоваться, что дерьмо с потолка капает не у вас, а у кого-то другого.

Или в сюжете Вестей.
Он короче, но алкоголизм родителей, упомянутый в репортаже, не подтверждают сотрудники и волонтеры фонда. Впрочем, сама Надя (мать семейства) сформулировала это в эфире "Мужского и женского" как "ну он не каждый день пьет".
Запахи через экран, на наше счастье, не передаются, да и хруст тараканов, падающих с потолка, тоже остался за кадром.

На фоне скандала с девочкой-маугли, найденной в Москве, соседям семьи удалось дожать "органы", и родителей прав лишили. Старшая девочка сейчас учится на ветеринара, 18 ей исполнится в самом ближайшем будущем. Лишение прав родителей дает  ей новые перспективы: статус сироты предполагает хорошую социальную помощь и шанс претендовать на свое жилье, если признать совместное проживание с родителями невозможным из-за санитарного состояния квартиры. Правда, последнее поставит под вопрос возможность вернуть в дом младших братьев.
Но общественность требует, негодует и возмущается. Ведь главное в жизни любовь, а не какая-то там чистота.

Этот случай ничем не отличался бы от десятков других таких же, если бы не один аспект, о котором почему-то никто так и не заговорил, хотя он очевиден.

Что же осталось вне поля зрения общественности, хотя журналисты добросовестно это показали и описали? И именно об этом почему-то пока все молчат. Что же, буду первой, кто заговорит.

Автор этого комментария дал мне его на условиях анонимности, хотя живет за несколько сотен километров от Москвы. Но он все равно опасается как за свою безопасность, так и за жизнь своих животных.

******

- То, что я увидел на видео из данной квартиры, в среде зоозащитников называется "черная передержка". (передержка - место, куда волонтеры-зоозащитники привозят подобранное ими животное, если не могут взять его к себе, и где оно находится все то время, пока ему ищется постоянное место пребывания. для содержания животного на передержке обычно организуется сбор средств в социальных сетях. человек, дающий свои реквизиты для сбора называется "финансовый куратор", он может иметь до нескольких десятков животных на "кураторстве". Отчеты... Ну, тут все как у людей. Либо они есть в полном объеме и с огромным уважением к тем, кто не прошел мимо, либо дал денег и давай, до свидания, подавись своими 500 рублями. - прим. мое)
Остается вопрос, почему сами зоозащитники, которые снабжали данную семью животными, закрывали глаза на то, что это ад для животных. У собак и у кошек есть базовые потребности кроме еды. Это любовь и внимание хозяев, личное пространство, потребность в физических и умственных нагрузках. Всего этого животные были лишены в данной семье. Соседи свидетельствуют, что глава семьи выгуливал двух собак (из 20 - прим. мое). Остальные отправлялись на самовыгул, но большинство в принципе не покидало стен этого собачьего ада. Так почему молчат зоозащитники, которые готовы "сожрать живьем" любого, кто по их мнению плохо обращается с животным? Например, потерял в новогоднюю ночь или же предпочел гуманную эвтаназию возрастного пса с тяжелыми травмами вместо протезирования раздробленных лап.

- Мое мнение - данная передержка была очень дешевой, фактически "за корм", но деньги на эту передержку кураторы животных собирали по полной программе. Волонтеры от зоозащиты (далее я буду называть их только зоошиза - потому что только шиза могла отправлять животных на данную передержку) пользовались психическими особенностями женщины. Эти психические особенности имеют название - хордерство. Собирательство животных. Кстати данный "таракан" в голове у хозяйки "передержки" подтверждают и волонтеры фонда "Отказники", которые курировали семью. Правда в своих текстах в защиту семьи они представляют Надежду как сердобольную спасительницу. Но нет. Это не спасение и не помощь животным. Это издевательство над ними, над их природой. Это психическое заболевание - брать в дом больше животных, чем ты можешь обеспечить не только едой, но и пространством, и вниманием. В США и Западной Европе собак бы просто изъяли у человека с полицией. И после следили бы , чтобы данная семья никогда не завела бы ни одно животное. А собак попытались бы социализировать. А если социализация оказалась бы невозможной - гуманно усыпили. Потому что нельзя пристраивать животных, которые не выходили на улицу несколько лет подряд. Которые привыкли справлять нужду в квартире.

- Но мы живем в России. И у нас зоошиза вытаскивает этих собак с "передержки" и уже пристраивает. Собаки при этом окусываются - они боятся людей, боятся улицы... В общем ближайшие пару месяцев всем добрым людям, желающим помочь беспородным собакам я рекомендую избегать локации "Балашиха" на Авито. Более того, рекомендую не брать кота в мешке, а ездить и знакомиться с собакой. Смотреть как гуляет на поводке, напрашиваться в квартиру к пристраивающему и пить там чай не менее двух часов, пристально наблюдая за собакой. И если за эти два часа собака сходит в туалет в квартире - разворачиваться и уходить (это актуально для щенков старше 8 мес - после этого возраста собака в состоянии терпеть до улицы). Собаки из этого собачьего ада скорее всего никогда не научатся ходить в туалет на улице. У них годами закреплялось поведение, что туалет - это в квартире. Либо им потребуется серьезная коррекция поведения с участием кинолога.

Например вот щенок из этого скрина. Щенок из собачьего ада в Балашихе Голдик. Фото сделано в 4 месяца, новое фото возможности сделать нет, по словам куратора. И я понимаю почему. В квартире его фотографировать нельзя - там филиал помойки. А на улице эта собака будет ползать на брюхе от страха. Кобелю между прочим сейчас два года. Это фактически приговор. Он никогда не станет собакой-компаньоном.




- Вот только зоошиза не расскажет потенциальным хозяевам, что у собачки проблемы, поэтому лучше просто не брать беспородных собак из Балашихи ближайший год. Кстати интересно, что в судьбе собак с этой "передержки" активное участие принимает Виктория Павленко, которая широко известна тем, что украла лабрадора-поводыря. В Балашихе тоже есть два лабрадора, которых отказались отдать породной команде помощи. Предполагаю, что эти лабрадоры были украдены. Кражи породистых собак - это самый надежный бизнес зоошизы - на породистых подают лучше. Так что всем заводчикам и владельцам лабрадоров рекомендую внимательно посмотреть видео - возможно у вас получится опознать знакомую собаку и спасти ее из этого ада.
Сергей, заводчик КО, владелец питомника

*****

Замечу, что у Сергея есть основания опасаться за свою безопасность. Вокруг закона "Об ответственном обращении с животными" кипит борьба между активистами кинологического движения и зоорадикалами. Последние недавно от слов перешли к делу и прострелили лобовое стекло на машине одной из активисток. Сборы на животных это такой же криминальный бизнес, как и сборы на больных детей. И главный его плюс для "спасателей" - полное отсутствие интереса у органов правопорядка к тому, что творится в этой сфере. За правами детей хоть и со скрипом, но следят врачи и органы опеки. Так что если только собирать деньги, но не лечить ребенка и не кормить его, рано или поздно на пороге нарисуется чиновник и начнет задавать неприятные вопросы. Собаки и кошки никому не интересны, пока их дерьмо не начнет протекать к соседям. И, в отличие от "выгодной деточки" выгодных собачек можно насобирать по обочинам в любой момент, если старые сдохнут.

Именно зоошиза - зоорадикалы пользуются болезнью Надежды и ее неспособностью осознать, что пятьдесят животных в доме это не любовь, это издевательство как над членами ее семьи и соседями, так и над друзьями нашими меньшими. Ее дочь уже по уши в этом бизнесе и в сотрудничестве с этими людьми, а муж получил первую судимость за кражу четырех овчарок из питомника. Волонтеры пишут о последнем с умилением, но работник питомника всегда может договориться на пет-щенка, и уж четырех собак "для любви" красть точно не обязательно. А вот для разведения и продажи щенков четыре разнополых животных в самый раз.



Я не знаю, почему об эксплуатации больной женщины зоошизой не хотят говорить волонтеры и сотрудники фонда. Возможно, тоже боятся попасть под раздачу и узнать, что они не спасители детей, а сволочи-живодеры. Они в курсе, что Надежде свозили животных со всей округи, и женщина явно не из тех, кто будет героически молчать, но не сдаст имена зоошизы.
Впрочем, возможно, сотрудники фонда просто очень заняты.
Они ищут журналистов, готовых писать об истории семьи из Балашихи без общения с соседями и опекой и защищать право детей расти под присмотром любящих мамы и папы. Среди духовного богатства, тараканов, экскрементов и десятков животных. Потому что без боя зоошиза никогда не откажется от дешевой и дружелюбной передержки с "ветеринарным сопровождением", как представят ее жертвователям, едва старшая дочь Нади получит диплом ветеринара.

В четверг экс-координатор "Открытой России" Мария Баронова присоединилась к команде Russia Today, чтобы возглавить благотворительный проект телекомпании "Дальше действовать будем мы" (дальше - ДДБМ).



В самой идее создания благотворительного проекта нет ничего удивительного: в последние годы фонды, общественные фонды, сообщества волонтеров, группы добровольцев появляются как грибы после августовского дождя. Как и с грибами, какая-то часть из них не то чтобы не съедобна, а откровенно ядовита. Решили к помощи ближнему своему присоединиться и журналисты нашего главного пропагандистского рупора за рубежом, но пока что выращивают они мухомор, а отнюдь не белый гриб.

Что представляет из себя проект "Дальше действовать будем мы"?

На данный момент под "действовать" создатели проекта подразумевают безотчетный сбор денег на личные счета нуждающихся в помощи. И никакие мнения на этот счет организаторам не интересны. В своем программном заявлении Мария Баронова прямо пишет, что ей не интересен чужой опыт, так что правила она и ее команда будут вырабатывать, делая выводы из своих ошибок, а пока будут собирать на личные карты нуждающихся в помощи. Учитывая, что о проблемах в сборах на личные карты участники сектора, в том числе и я, говорят уже с десяток лет, заявление Марии Бароновой вызывает некоторое недоумение. Когда о необходимости для наработки собственного опыта ходить по давно известным граблям пишет блогер Ольга Савельева, отчитавшаяся по проведенному сбору документами ликвидированного ИП с арифметическими ошибками, а потом забанившая всех, кто пытался объяснять ей, в чем она не права, это можно понять и посмеяться. Здесь же о невозможности использования и принятия чужого опыта заявляет публичный политик и правозащитник, для которого работа с экспертами должна быть частью его профессиональных компетенций.

И, если бы организаторы проекта, руководить которым пригласили Марию Баронову, захотели узнать экспертное мнение, то еще на стадии оформления идеи они бы обнаружили, что несостоятельность доводов "маме виднее, на что тратить" и “люди начинают просить помощи от отчаяния” подтверждена сотнями и тысячами сборов в социальных сетях. Да и идея "проверки информации силами журналистов" тоже зачастую оказывается сомнительной. Никакой опрос соседей и коллег по работе не поможет убедиться в том, что человек реально нуждается в той помощи, о которой просит.

( Read more...Collapse )

Замечу, что ловить журналистов на вранье и манипуляции фактами в "сборочных историях" это отдельное удовольствие. Этим, например, занимаются активисты проекта "Благотворительность на костях".

Из их последнего улова это история калужанина Матвея Кулакова, которому некая анонимная клиника дала 75% шанс на излечение, при том, что как следует из выписки, ребенок инкурабелен, то есть неизлечим. Но с активной помощью местного телеканала "Ника ТВ" на личные счета мамы уже собрано не менее 4 млн. рублей. Это история Артема Пронина с болезнью Канаван, на лечение которого силами сетевых сборщиков и федеральных каналов собрали около 500 тысяч долларов из заявленного к сбору почти миллиона. И это при том, что все утверждения об обещанном американцами выздоровлении не соответствуют реальным перспективам ребенка, и по факту сбор идет на первую стадию клинических исследований.

Ни один добросовестный фонд не возьмется помогать ни Матвею, ни Артему. Фонды пойдут за экспертным мнением к врачам и исследователям. Журналисты же зачастую больше заинтересованы в красивой картинке и жалостливой истории для родного СМИ.

Не выдерживает никакой критики и заявление Марии Бароновой, что создание фонда ограничит проект в выборе получателей помощи. При грамотно составленном уставе фонд может одновременно заниматься чем угодно: оплачивать лечение и покупать корову, вязать шарфики для пингвинов и отправлять гуманитарную помощь в Африку, оказывать юридические услуги малоимущим и организовывать праздники в детдомах, помогать погорельцам и эвакуировать нонкомбатантов из зоны боевых действий. Но необходимость иметь пул экспертов по каждому направлению заставляет добросовестные фонды ограничивать себя в желании помочь всему миру. Да, многие эксперты готовы работать про боно в некоммерческих проектах. Но далеко не все и не всегда.
Отказываться от интересных историй из-за невозможности быть экспертам во всех сферах, приходится не только фондам. Например, я пишу про дикие сборы много лет. Но ДЦП настолько не моя тема, что даже получив негативные отзывы на выбранный семьей маршрут реабилитации от знакомых специалистов, я не стала разбирать личный сбор Марии Бароновой, ограничившись замечанием об отсутствии отчетов.

Фонд может сделать так, что обычный человек не сможет понять из публичной отчетности, сколько именно средств ушло на фандрайзинг, сколько на зарплату специалистов, а сколько было потрачено на функционирование структуры как таковой. Но у любого фонда есть бухгалтерия и финансовая отчетность, и это значит, что даже если сборы идут "на карту директора", следователь по экономическим преступлениям, аудитор или налоговик смогут найти следы каждого рубля и выяснить, куда и как он в итоге был потрачен. И рассказать об открывшихся фактах злоупотреблений обществу, если сочтет это своим гражданским долгом.

В сборе на личную карту человек подает налоговую декларацию, платит с полученного 13% и после этого ничего никому не должен. Полиция им заинтересуются только в одном случае: если он не нищий, а мошенник, собиравший средства по поддельным документам. Да и то, чтобы заставить органы правопорядка работать, надо приложить немалые усилия. Если же человек болен сам или болен его ребенок, то, как показывает опыт, на все заявления пострадавшие получат отказное. Дикие сборы это огромное поле для злоупотреблений, воровства, растрат и существования откровенно бандитских схем.

Если же возвращаться к ошибкам и граблям, то проект ДДБМ уже нарушает Правила ведения благотворительных сообществ в "ВКонтакте", требующих от сборщиков регулярных отчетов по собранным средствам. Появились эти правила в результате многолетней совместной работы техподдержки и пользователей, активно участвовавших в благотворительных сборах и успевших сделать выводы как из своих ошибок, так и многочисленных злоупотреблений со стороны получателей помощи. Но чужой опыт организаторам не нужен и не интересен, как мы уже поняли. Так что и это чужое знание пришелось настолько не ко двору, что открыв группу проекта еще в начале февраля, о существовании правил организаторы узнали только 1 марта от участников паблика "Благотворительность на костях". В сочетаниями с заявлениями о журналистской экспертизе в рамках должностных обязанностей это отдельно прекрасно.

Кстати, все знают проект, который начинался так же, как ДДБМ, а именно с журналистского фандрайзинга, когда читателям издания предлагаются письма нуждающихся, а газетчики со своей стороны проверяют подлинность истории. Я его не просто знаю, я в нем работаю. Это Русфонд. Но то, что было хорошим началом четверть века назад, сейчас морально устарело. Сейчас у людей, желающих помогать нуждающимся, в разы больше инструментов и возможностей для организации помощи, чем было тогда. И даже в середине 90х мои коллеги размещали в газете имя и регион, но не номер счета или иную личную информацию, заботясь о неприкосновенности частной жизни получателя помощи. Ну а требование к получателю помощи предоставлять счет из клиники давало возможность жертвователю напрямую решить проблемы нуждающегося, минуя его личные счета и не вводя в соблазн использовать собранное не по назначению. Эта практика оберегала Русфонд от скандалов, а жертвователей от разочарования.

Сейчас социальные сети быстро сделают достоянием общественности любой чих подопечных проекта ДДБМ, и, значит, подход, озвученный Маргаритой Симоньян в ее Телеграмме послужит практически стопроцентной гарантией бесконечных скандалов вокруг публичных персон, каковыми мгновенно станут герои опубликованных журналистами историй: "Когда к нам напрямую обращаются люди, у которых заболел ребенок/сгорел дом/сломалась коляска/нужен пандус, мы не можем их послать. Даже в фонды. Мы проверяем их историю - тщательно, с выездом на место и запросами в органы - и публикуем материал об этом. А в конце материала оставляем информацию об их счете. Деньги идут напрямую этим людям. Мы не изучаем, сколько денег приходит, и ни копейки из этих денег не тратим на свою работу. Мы их даже не видим".

То, что не хотят видеть и знать журналисты, увидят и узнают те самые соседи, у которых Мария Баронова собирается проверять обоснованность сбора. И немедленно поведают миру в ВК, ОК и ФБ. После чего журналисты получат возможность написать о жестокой травле, а я в очередной раз сослаться на свою статью “Демонстративное потребление как причина сетевых скандалов”. Так что, собирая средства на личные счета нуждающихся и не интересуясь результатами “ДДБМ" имеет все шансы заткнуть за пояс приснопамятное сообщество волонтеров "Капля жизни" и его детище "Благотворительный марафон". Напомню, что эти люди умудрились развести не только журналистов, местный минздрав и российских жертвователей, но и “обуть” на 200 тысяч долларов самого Виктора Януковича в бытность его на посту президента Украины. А он всего-то хотел помочь реально существующему больному ребенку получить лечение за границей и не мог знать, что счет клиники успели оплатить дважды до него.

Но боюсь, что все эти вопросы, очевидные любому, кто серьезно занимался благотворительностью в последние годы, интересны только участникам сектора. А их мнение можно и игнорировать. Я уверена, что зрители телеканала и подписчики групп Russia Today ни на секунду не задумаются над ними. Рядовые граждане с радостью купят идею, предложенную Марией Бароновой в ее ответе клеветникам и завистникам: "самоочевидным является тот факт, что помощи и историй в нашей стране вообще-то хватит на всех. Заниматься этим должно как можно больше людей, начать это нужно позавчера." Они приобретут иллюзию, что "мир не без добрых людей, просите и получите, стучитесь и откроют, помощь обязательно придет, безвыходных ситуация не бывает", не заметив, что за красивой оберткой скрывается горькая пилюля отказа государства от исполнения своих социальных обязательств. Помощь да, придет. Но только тем, кто имеет поддержку семьи, группы единомышленников, или умеет создавать медийную картинку и достаточно убедительно жаловаться на жизнь на потребу публике. Если о девушке, оставшейся инвалидом после аварии расскажет “Комсомолка”, сиротливо закончив публикацию номером карточки, то она получит и спонсорскую помощь, и внимание общественности, и средства на мелочи, делающие жизнь приятнее и комфортнее. Если история инвалида окажется неинтересной изданию, то придется выживать на одну пенсию. Или умирать.
Хорошие выживут, плохих не жалко. О них ведь не рассказали СМИ и инфлюенсеры, и, значит, их никогда и не существовало.

Почему же нашим согражданам понадобилось покупать этот фантом, а Russia Today его продавать?

Ответ прост.

Как и в 96 году, миллионы наших сограждан оказались за чертой бедности. Причем если в 90е речь шла о сломе привычного образа жизни, то сейчас многие люди, имеющие зарплату на грани выживания, оказываются еще и по уши в кредитах. В итоге семья, едва держащаяся на плаву, начинает стремительно нищать, столкнувшись с тяжелой болезнью члена семьи или необходимостью незапланированных трат. В 90е люди, оказавшиеся в такой ситуации, просто умирали. Сейчас они идут за помощью в социальные сети или к журналистам.

( Read more...Collapse )

Если говорить языком статистики, то за чертой бедности сейчас находится от 20 до 35 млн человек. То есть до четверти наших сограждан, большинство из которых имеют детей, не могут себе позволить полноценные питание, отдых, образование и лечение. Реши Russia Today в рамках своего проекта рассказать истории только этих людей, несколько ближайших десятилетий эфир телеканала окажется заполнен исключительно ими. И именно это положение дел прячут за красивыми словами о милосердии и взаимовыручке, свойственным нашим согражданам. Не открою Америки, если напишу, что чем чаще с высоких трибун говорят, что чужой беды не бывает, тем хуже ситуация. Если страна не ведет войну, а внутренняя обстановка стабильна, нет необходимости в призывах сплотиться вокруг национального лидера, хватит и демократических институтов. Если уровень жизни высок, бесконечные заявления об обязательном милосердии и радости соучастия в добром деле так же оказываются странными и неуместными.

Так что между журналистским фандрайзингом 1996 года и журналистским фандрайзингом 2019, при всей схожести обнаруживается одно существенное отличие. Создатели "ДДБМ" говорят "а", утверждая, что помощи хватит на всех и предлагая конкретные истории своим читателям и зрителям, и изо всех сил молчат о "б", а именно о причинах, по которым вдруг понадобился масштабный проект сборов для нуждающихся. И в этой лицемерной позиции заключается разница между создателями проекта Russia Today и их предшественниками из Коммерсанта. Четверть века назад журналисты не натягивали сову на глобус и, обращаясь за помощью к своим читателям, писали, что нуждающиеся в помощи оказались в бедственном положении из-за экономической ситуации в стране, а не самозародились в грязи, как мыши у алхимиков. Да и обращались за помощью они к обеспеченным людям, потому что бедные газету Коммерсант не выписывали и не читали. Тогда же, кстати, коллеги выяснили, что далеко не все истории и письма вызывают живой отклик, помочь вот так, напрямую, всем нуждающимся оказалось принципиально невозможным. Журналисты Russia Today предпочитают честно и неподкупно собирать деньги с таких же нищих, как и просители, изо всех сил закрывая глаза себе и другим на причины, толкнувшие людей на виртуальную паперть. Ведь у нас есть взаимовыручка и волшебное средство от любых печалей в виде денежных знаков. И, значит, все у нас на самом деле хорошо и замечательно, вот только англичанка гадит. Надо только верить в хорошее, и все сбудется, примочки из банкнот вылечат рак в терминальной стадии и помогут ребенку с микроцефалией в будущем получить нобелевскую премию и стать олимпийским чемпионом по фигурному катанию. Ну а вопрос, почему и как за 20 лет стабильности и развития граждане вновь встретились с теми же проблемами, что и в 90е, мешает делать это общее дело, и, значит, не стоит его и поднимать. Ну если только ритуально покамлать: “До чего страну довели” для подстегивания сбора.

Рядовым гражданам участие в благотворительности в предложенном формате позволяет закрывать глаза на стоящие перед ними проблемы, обесценивать их важность и сложность и игнорировать собственную неспособность их решить, переходящую в фактическую социальную беспомощность. Фантом возможности получить помощь на виртуальной паперти и купить фейковое чудо оказывается важнее осознания собственных реальных перспектив и борьбы за свои интересы.

Так что можно с уверенностью сказать, что как бы не отзывались о проекте участники сектора, в ближайшее время его ждет бурный рост и горячая любовь публики. Ну а читателей пабликов типа "Благотворительность на костях" сложности объяснения создателям собирательных групп в чем их отличие от Russia Today, и почему Марии Бароновой безотчетно собирать можно, а Маше Пупкиной нет.

19 февраля в группе "Благотворительность на костях" началось обсуждение сбора Матвея Кулакова из Калуги (начало обсуждения, https://vk.com/topic-148905060_40046072)
От админов группы сбора можно было узнать и о коварстве безжалостных врачей Рогачевки, и об успехах то ли турецкой, то ли израильской медицины. В общем, все, как всегда. Грачи-убийцы, волшебная заграница и картельный сговор "БНК" теперь уже не с фондами, а напрямую с медцентрами, для сокрытия истинной статистики спасенных, выписанных умирать.

И все было бы как всегда, если бы в процессе беседы не выяснилось, что сбор ведут не добрые волонтеры, а целый завод по производству смазки. Вот такая вот побочная деятельность у группы компаний FUCHS RUSSIA, организовывать медтуры в Израиль и собирать средства с добрых граждан при помощи СМИ.

Автор выражает особую благодарность за помощь в подготовке материала
Светлана Иванова
Юлия Степченко
Светлана Флегонтова
Марина Дмитриева


Как завод по производству смазки "спасал" ребенка от рака

Копия поста из паблика Благотворительность на костях

Подведем итог холивара длинной в год. Сбор Алексея Васильева.

Предыстория вопроса от администрации группы
Группа заблокирована техподдержкой ВКонтакта за подозрительный сбор на благотворительные нужды. После блокировки группы сбора Алексей стал вести в ВК информационную страницу Дневник папы Вести любые сборы в сети ВКонтакт ему запрещено.
Начало обсуждения
Продолжение 1
Продолжение 2
В ходе обсуждения в нашем паблике сбора Алексея некоторые подписчики и активные комментаторы решили, что тема создана для размещения их домыслов и предположений, а не фактов. Они были заблокированы за переход на личности, оскорбления оппонентов и грубые нарушения правил группы. Изгнанные тут же соорганизовались и создали свою группу "Ядерная любовь". Там они продолжили в оскорбительной форме обсуждать семью Алексея, его мотивы, намерения и играть в детективов, подозревая, что Ксюши и ребенка уже нет в живых. Осенью эти же люди начали обсуждение этой истории на хейтерском анонимном форуме, после чего ей заинтересовались журналисты.
Обсуждение сбора Васильева в нашей группе, "Благотворительность на костях", было приостановлено после блокировки сбора в ВК.

От Ланы Машистовой, пропустившей все самое интересное и вдруг оказавшейся по уши в чужом скандале.
Осенью этого года историей заинтересовалось ток-шоу "Прямой эфир с Андреем Малаховым". На любую историю можно смотреть как минимум с двух сторон, и задача журналиста показать позиции всех сторон конфликта. Когда речь идет о публикациях, можно написать "От комментариев отказались", и закрыть на этом тему. В ток-шоу так сделать нельзя.

Так что участвовать в передаче пригласили и Алексея, и администрацию "Ядерной". И анонимные хейтеры-"ядерщики" ожидаемо отказались не только от участия в передаче, но и от ответственности за созданную группу. Администраторы группы дружно отрицали свое админство, утверждая, что "просто читают и все". Они настолько испугались "отвечать за базар", что даже абсолютно стандартный договор согласия на съемки стал причиной истерики создателя "Ядерной любви" Томы Николаевой и послужил поводом отказаться от участия в передаче в последний момент. Получается, что мнение у них, вроде бы, и есть, а, вроде бы, и нет.
Я в передаче участвовать согласилась. Я не знаю, насколько у меня получилось донести свою позицию относительно этой истории и сборов вообще. Но считаю, что скорее нет, чем да. Формат ток-шоу для меня нов, а всему новому надо учиться.

Но если мы говорим об общественных и политических проблемах, то либо ты идешь и озвучиваешь свою позицию по вопросу, либо это кто-то сделает за тебя и в своих интересах. И раз ты не возражал, будет считаться, что изначально согласился со всем. Как говорится, либо ты занимаешься политикой, либо она займется тобой.

Мне не нравится, когда моих сограждан, просящих помощи, начинают сравнивать с нищими у паперти и доказывать, что, мол, какой с убогих спрос. Я вижу угрозу нашей общей безопасности в распространении идеи, что помогать надо всем, кто попросит, и делать это, не задумываясь и не сомневаясь. И не считаю, что сам факт болезни - это причина для сбора денег. Более того, я считаю, что именно эти убеждения вредят развитию благотворительности как сознательной деятельности, подразумевающей получение конечного результата и ответственность за него.
Я не знаю, что в итоге попадет в передачу, потому что съемки шли около двух часов, а эфир длится примерно час. Поэтому упомяну то, что показалось наиболее важным и интересным из прозвучавшего на площадке.

Оказывается, для сборщиков "травля"- это не только оскорбления в социальных сетях, но и заявления в правоохранительные органы. Это перекликается с идеей, что вор сел не потому, что украл, а потому что "терпила" написал заявление и тем самым осиротил детишек вора. И, по сути, маркирует сборы как криминальный бизнес.
Оказывается, само сомнение в обоснованности и честности любого сбора подрывает нашу национальную безопасность и угрожает конституционному строю. (дополнение: смотрите с 56 минуты, там адвокат Васильева это говорит) Впрочем, я об этом писала, когда принимали Концепцию национальной безопасности.
Оказывается, если ты сомневаешься, то обязательно должен бросить все и лично пообщаться с тем, кто просит помощи и ни в коем случае не выражать сомнения в присланных тебе документах, так как это оскорбляет сборщика. Экстраполируя на фонд, нельзя требовать у обращающихся дополнительных документов, связываться с врачами и клиникой и что-то уточнять, достаточно фотографии больного ребенка и желания родителя получить материальную помощь. О мелочах, что, якобы, налоговая и сбербанк проверяют честность сборщиков, даже писать не буду, сборщикам денег выгодны эти заблуждения.

Но бог с ними, с убеждениями. В конце концов, благотворительность сейчас начинает заменять социальные гарантии со стороны государства и служит цели обеспечения стабильности в обществе. Так что многие могут реально пребывать в иллюзии, что любые средства хороши, чтобы заставить людей открыть кошелек. Я не услышала ничего принципиально нового, ну разве что сборщики раньше стеснялись прикрываться политикой партии и правительства.
Но был на передаче один момент, который меня действительно поразил.

Алексей Васильев позволил себе публично оскорбить человека, который помогал ему и был готов помогать дальше, но засомневался и посчитал, что ему не достаточно имевшейся информации для продолжения помощи. Я говорю о Dishni Musaev. Его сборы обсуждались в паблике, и паблик он, мягко говоря, не любит. Но Дишни был готов помогать Алексею, а в благодарность Алексей мало того, что обвинил его в желании получить процент от сбора, но и позволил себе слова, за которые на Кавказе могут и убить. Еще раз повторюсь. Дишни уже помог Алексею информационно. Дишни хотел помогать дальше и, как того требуют все сборщики, лично задавал вопросы, а не писал разоблачающие посты. А в благодарность его публично оскорбили и унизили. И это все, что вы хотели знать об этических нормах и границах приемлемого для сетевых собирателей в целом и для Алексея Васильева в частности.

Что до целесообразности сбора... В целом из сказанного на передаче, получается, что никто никогда не думал о реабилитации Ксении в России. Просто поехали в Испанию, потом вернулись и теперь сидят дома. Ксения находится не в реацентре, а в квартире, и ее только навещают специалисты. Маму хвалили за уход, но, увы, чудес не бывает. Даже за большие и очень большие деньги Ксения никогда не придет в себя. Озвучивались и перспективы реабилитации ребенка, весьма туманные. На съемках врачи говори, что если Алексей продолжит делать с ребенком то, что он называет "самостоятельной реабилитацией", то Леша-маленький рискует получить эпилепсию. Что так нельзя обращаться с ребенком. Ну что же, со съемки прошло несколько месяцев - и у Леши-маленького действительно есть эпилепсия. Дореабилитировался.

Дополнение от администрации.
Как показало проведенное расследование, за вбросом на внешние сайты личных фотографий, взятых со страниц активных участников обсуждений в паблике и распространением этого добра по сети, стоит именно Васильев и его окружение.

Когда техподдержка ВК заблокировала сборы помощи для Алексея Васильева и Леры Кононовой, их админы создали чат "Антибнк" и начали усиленно искать компромат на участников нашей группы. Не обнаружив ничего противозаконного и очерняющего, они решили создать сенсацию и компромат своими руками. Ведь обещали же разоблачить и уничтожить.

Еще раз подчеркнем. Идея взять чужие личные фотографии, разместить их в оскорбительном контексте, а потом начать вбрасывать ссылки на якобы найденное, принадлежит администраторам благотворительных групп, Алексея Васильева и слепой девочки Леры Кононовой. "Жертва кибербуллинга" Алексей Васильев эти вбросы поощрял и помогал распространять. Но не будешь же со своих страниц распространять фейковые сенсации и бросаться оскорблениями, образ невинных страдалиц, несущих добро, сперва станет неубедительным, а потом и вовсе померкнет. Так что они создали кучу фейковых страниц, и понеслась душа в рай. Одной рукой они умоляли о помощи, а другой клеветали и оскорбляли, искренне веря, что никто никогда ничего не узнает, что им все сойдет с рук.
И все бы ничего, но заигравшись в разоблачителей дамы связались с сетевым троллем и потеряли контроль над ситуацией, на чем и погорели. С историей душещипательных признаний дам-благотворительниц можно ознакомиться по ссылкам: https://vk.com/wall226871647_5982 ,
https://vk.com/wall226871647_5568 , https://vk.com/wall185044420_1830 , https://vk.com/wall226871647_6309 .

Осенью к активисткам борьбы с БНК присоединилась Оксана Крупка, мать Лизы Крупки. Ее группу помощи заблокировала техподдежка, но до агентов не дотянутся, так что Оксана решила мстить тем, кого сочла админами Благотворительности на костях. Она взяла чужие личные фотографии, создала фейковые страницы с именами "врагов" и начала с них общаться в социальной сети.

Думаем, что эту историю мы еще расскажем отдельно и не только со стены сообщества.

Возможность просить и получать помощь- это одна из основ общественной безопасности. Но без разоблачения тех, кто злоупотребляет помощью, кто превратил попрошайничество в социальных сетях в свой маленький бизнес и заинтересован в своей безнаказанности, мы все рано или поздно лишимся этой возможности. И мы в паблике обязательно продолжим знакомить вас как с токсичными сборщиками, так и с их методами.

А теперь давайте вернемся к первым двум постам цикла, в которых я разбирала скандал между фондом “Справедливая помощь” и ее бывшим директором Ксенией Соколовой.

В чем причина скандала?
В отчетах о деятельности фонда под руководством нового директора. Причем речь идет об отчетности даже не перед донорами или, если смотреть глобально, перед обществом. Речь идет об отчете непосредственно перед учредителями, что для наемного менеджмента куда критичнее, если мы говорим о бизнес-подходе. Планы про “фургончики для пенсионеров” таковыми не являются.

Что предложил видеть в этой истории Митя Алешковский?
Выяснение отношений между “подлым стукачом” и менеджментом, посмевшим захотеть достойную оплату за свой труд. Отношений, надо полагать, исключительно личных.

А теперь смотрим на деятельность фонда “Нужна помощь” и их замечательные отчеты. И получаем, что этическая позиция фонда, претендующего на флагманскую, инновационную и лидирующую роль в развитии благотворительности выглядит как: “Высший менеджмент НКО должен получать такую же зарплату, как и в коммерческом секторе. Публичные отчеты он при этом может делать хоть на коленке, их все равно никто читать не будет, кроме подлых стукачей. Отчитываться перед правлением фонда и учредителями он тоже не должен. Если же ему начнут задавать вопросы по отчетности, то вполне допустимо вместо ответов рассказать, как глубоко он от этих вопросов страдает и как жертвует собой, работая на работе за зарплату, а не за идею. Но это для нас и наших друзей так. Другим мы расскажем о важности отчетов и будем обязательно их требовать” Вполне себе позиция, но именно исходя из нее они будут строить и формировать свой белый список. И именно она и дала название циклу: “Своим все, чужим закон.”

Давайте отойдем еще чуть дальше и вспомним другие благотворительные скандалы этого года.

Начнем с пожара в “Зимней вишне”.
Напомню, что в первые несколько суток после пожара был начат сбор средств в пользу пострадавших. Это был типичный токсичный сбор, цель которого монетизация хайпа. Собирали и местная администрация, и Отдел благотворительности Кемеровской епархии (причем последний собирал на личную карту сотрудника), и кемеровское отделение Красного креста.
С местной администрацией все понятно: их задача была и есть заткнуть рот самым активным и не дать недовольству выплеснутся на улицы. При этом тратить на это бюджетные деньги не очень-то хочется, хотя в этот раз они и были выделены из-за резонансности трагедии, так что благотворительные деньги ушли ровно на ту цель, на которую собирались: на затыкание ртов. Дети все равно умерли, а взрослым жить дальше. Не требовать же компенсаций у уважаемых людей и собственников бизнеса, пусть добрые граждане раскошелятся. Сработало, кстати, на “ура”.

Задавать вопросы государству, как же так вышло, что за его неспособность контролировать собственников бизнеса обществу придется раскошелиться дважды, никто не пошел. А вот к Красному кресту у участников сектора вопросы возникли, причем говорили уважаемые и влиятельные люди как раз об отчетности, не соглашаясь принимать заверения в честности организации на веру.

«Открытые сейчас сборы фактически предназначены на «неизвестно что». И примерно туда же, вероятно, и будут потрачены…, - написал на своей странице в Facebook глава «Предания» Владимир Берхин. - Тем более, что один из сборов открыл Красный Крест, у которого на репутации пятно размером в миллиард рублей.”

“Актуальный пример — сейчас Российский Красный Крест собирает деньги для пострадавших в Кемерове. Но нужны ли им эти деньги? Нет. Они не вернут родителям их детей. На что им нужны деньги? Все расходы — медицинскую помощь, психологическую помощь — им оплачивает государство, все расходы оно взяло на себя. Из бюджета страны выделили огромные деньги на компенсации пострадавшим.
Они не сделали анализ проблемы, и так же было и после наводнения в Крымске, когда Красный Крест собрал 1 млрд рублей пожертвований пострадавшим. С тех пор к ним есть серьезные вопросы, и не только у меня. На что они потратили эти деньги? И эту испорченную репутацию не отмыть годами — облажался раз, но про это уже не забудут.”
(с) Митя Алешковский, фонд “Нужна помощь”

Положим, про репутацию я бы поспорила, потому что память соцсетей три месяца, а потом любой процесс можно начинать заново. Но обратите внимание, кто говорит о важности отчетов благотворительной организации. С одной стороны это Владимир Берхин, который и в скандале с Ксенией Соколовой видел в конфликте проблему отчетов, а с другой - Митя Алешковский, увидевший в скандале со “Справедливой помощью” исключительно проблему стукачества и зависти к чужим высоким зарплатам. И если последовательность позиции Владимира Берхина налицо, то к позиции Мити напрашиваются вопросы. Это он завидует миллиарду Красного креста и выступает в роли доносчика или же… Или же перед нами яркий пример “своим можно, чужих сожрем”?

Не прошло и месяца, как случился новый скандал. Русфонд обнаружил, что маленький удмуртский фонд “Подари ЗАВТРА” уже почти год как использует слова, зарегистрированные Русфондом как товарный знак, при сборе пожертвований через мобильный банк Сбербанка. В итоге жертвами креативности маленького фонда оказались сентиментальные пожилые дамы, разбирающиеся в современных технологиях ровно настолько, чтобы перепутать СМС на номер 5542 со словом “Дети” и СМС на номер 900 с суммой в 5542 и эти же словом. При анализе отчетности фонда получилось, что из примерно 3,5 млн. рублей пожертвований, привлеченных удмуртским фондом 2,4 млн это ошибочные платежи. Разумеется, Русфонд заявил претензию и тут же был обвинен другими участниками сектора в желании сожрать маленьких, но гордых потенциальных конкурентов и в приватизации чужого добра.

Я писала об этой истории (Чье ДОБРО) В посте есть подборка ссылок по теме.

При этом, подчеркну, позиция Русфонда в этой истории мало того, что основывалась на законе. Русфонд, по факту, защищал не себя, а жертвователей, совершивших ошибочный платеж и в силу возраста зачастую не способных понять, как его отозвать и как вообще искать, кому они отправили существенную для них сумму.

Как прокомментировал скандал Митя Алешковский?
«Если ситуация складывается таким образом, что любой, кто будет использовать эти два слова в своей фандрайзинговой работе, будет посягать на права, зарегистрированные Русфондом, то это возмутительно! Просто очевидно, что слова «добро» и «дети» не принадлежат Русфонду, что бы ни говорили об этом патентные ведомства и органы. Русфонд — это не вся российская благотворительность. Ждем, как ситуацию прокомментируют юристы»
И
«Мне всегда казалось, что одним из основных условий для занятия благотворительностью является любовь. Любовь к людям, коллегам, к союзникам и даже, уж простите, к врагу. Но я не понимаю, как такой большой фонд как Русфонд может позволить себе настолько человеконенавистническую позицию. Судится с малехоньким фондом из Удмуртии и требует 2 млн рублей компенсации! По-моему, это просто отвратительно, низко, подло и грязно»

Обратите внимание, как и в истории с Красным крестом и “Зимней вишней” перед нами снова две правды: одна для “своих”, маленьких, которых “обижает злой Русфонд” и вторая для “большого Русфонда”, который, удивительное дело, действует по закону.
Отмечу, что в итоге фонд “Подари ЗАВТРА!” до суда так и не дошел за заведомой очевидностью исхода. По закону прав был Русфонд.

В конце мая состоялась вторая конференция “Все вместе против мошенников”, на которой я присутствовала. В одной из дискуссий Митя Алешковский заявил, что не видит проблем в том, что основателями и директорами фондов выступают люди, судимые за мошенничество. Нельзя, мол, их ограничивать в стремлении делать добро, ведь есть помощь заключенным, и кому, как не им. Я не буду задавать вопрос, сколько судимых за мошенничество уже последовали примеру Арсения Шепса из фонда “Спасение” и зарегистрировали свои фонды-”коробочники”. Но отмечу, что мне кажется очень интересной идея учредить благотворительный фонд “Общак”, сформировать правление из уважаемых и авторитетных людей, обязательно привлечь к проекту людей, судимых за экономические преступления и мошенничество в особо крупных размерах и начать сбор пожертвований на грев зоны. Можно еще продавать подросткам за пожертвование на благое дело мерч с символикой АУЕ и тем самым популяризировать благотворительность и милость к падшим среди молодежи. Впрочем, думаю, что сложностей с отчетностью перед крупными донорами у этого проекта не возникнет.

Конец августа - начало сентября сектору запомнился скандалом между жителями Савеловского района Москвы и фондами “Ночлежка” и “Второе дыхание”. Местное сообщество не пришло в восторг от идеи открытия на “их” территории проекта для бездомных “Культурная прачечная” и яростно воспротивились попыткам принудить их к добру. И тут же узнали, что они фашисты, местные животные, которым слова не давали и что раз они против, то их надо заставить.

Сектор дружно бросился защищать “своих” от “чужих”. При этом местные активисты, уже поднаторевшие в борьбе против реновации, довольно быстро достали бумаги, подтверждающие их позицию, что конкретно в этом месте открывать прачечную нельзя, потому что будут нарушены нормативы и требования, предъявляемые к подобным объектам. Я не буду оценивать качество этих документов, потому что до суда дело опять не дошло, благотворители предпочли перенести проект в другое место.

Я бы не стала вспоминать этот скандал, потому что для внешнего наблюдателя он выглядит как конфликт между гражданскими активистами и благотворительными организациями. Но, насколько мне известно, когда участники сектора наконец закончили громко выступать в поддержку коллег и задумались, что именно сделали и не сделали фонды-организаторы проекта, чтобы получить именно такую реакцию общественности, они обрушились на “облажавшихся” с тем же пылом, с каким до этого рвали их противников. Мол, “Ночлежка” и “Второе дыхание” всех подставили и обманули. Правда, широкой общественности этот корпоративный скандал увидеть не удалось. Он остался в кулуарах закрытой благотворительной группы, созданной для обсуждения дел сектора. Действительно, зачем “чужим” видеть, как грызутся “свои”? Причем “чужим” на благотворительном празднике оказался не тот или иной фонд или проект, а все общество. Те самые простые граждане, которые, если я правильно поняла логику Мити Алешковского, должны в полном составе жертвовать по рублю в день в НКО, решающие те или иные социальные проблемы и тем самым гарантировать менеджменту рыночные зарплаты. А вот вопросы про отчеты и законность действий НКО граждане задавать не должны. Ни представителям НКО, чтобы их не расстраивать, ни следственному комитету, чтобы не превращаться в стукачей.

Но добро все равно победит зло. Иначе быть не может. (с) Митя Алешковский
А как оно это сделает, мы с вами посмотрим годика через три и узнаем, как общество ответит на вопрос: "Может ли оно контролировать деятельность благотворительной организации, и если да, то кто и как будет этим заниматься?"